Генпрокуратура объявила о возбуждении уголовного дела по подозрению в нанесении Минздравом ущерба государству при проведении закупок.
Генеральная прокуратура объявила о возбуждении следственным комитетом уголовного дела по обстоятельствам закупок Минздравом у шести компаний лекарств в 2008-2009 годах на 61 млрд.руб. В заявлении Генпрокуратуры речь идет о сговоре участников торгов, но дело возбуждено по статье 178 УК РФ («Ограничение конкуренции»), и прокуратура говорит лишь об ответственности сотрудников Минздрава. Источники в ФАС уверяют, что дела против компаний также возбуждены, но названий компаний, входивших в картель, также не раскрывают.
Генеральная прокуратура объявила о возбуждении уголовного дела по подозрению в нанесении Минздравом при проведении закупок в 2008-2009 годах ущерба государству на сумму 3,4 млрд.руб. Согласно сообщению Генпрокуратуры, в 2008-2009 годах Минздрав заключил 164 госконтракта на поставку препаратов из списка жизненно необходимых и важнейших лекарственных средств на общую сумму 66,3 млрд.руб., из которых 127 (на сумму 61 млрд.руб.) были подписаны с шестью неназываемыми поставщиками. Контрагенты министерства «незаконно осуществили согласованные действия», нарушив пункт 2 части 1 статьи 11 закона «О защите конкуренции». В дальнейшем обвинения формулируются лишь в отношении даже не чиновников Минздрава, а министерства в целом: оно «необоснованно отказывало в допуске к торгам» сторонним игрокам, а при проведении торгов министерством изначально завышались стартовые цены. Названия компаний не раскрываются, равно как и причины именно такой квалификации нарушений. Результаты проверки закупок направлены в следственный комитет при прокуратуре (СК), где следственное управление по Центральному федеральному округу приняло решение о возбуждении уголовного дела. По мнению прокуратуры, ущерб государства при госзакупках составил 3,4 млрд.руб. (то есть 5,6% от суммы контрактов). «В результате фактически произошел раздел фармацевтического рынка и сферы госзакупок лекарств», — заключает Генпрокуратура.
Минздрав, считающий обвинения в нарушении законодательства беспочвенными, отмечает: «В январе 2010 года Генпрокуратурой совместно с ФАС проводилась проверка соблюдения Минздравом законодательства» при закупках, в отношении которых появились претензии в декабре 2010 года, но тогда ни ФАС, ни Генпрокуратура на нарушения не указывали. В марте-июне 2009 года ФАС проводилась проверка соблюдения министерством антимонопольного законодательства — замечаний тоже не было. Не выявила проблем и проверка Счетной палаты 2009 года.
СК имеет право возбуждать «антимонопольные» уголовные дела, но логика законодательства предполагает, что этому предшествует возбуждение антимонопольных дел-расследований Федеральной антимонопольной службой. В ФАС официально дело, возбужденное СК, не комментировали. Впрочем, источник в ФАС утверждает: проверкой закупок действительно занималось управление по борьбе с картелями ФАС и «выявило ряд нарушений, послуживших основанием для возбуждения уголовного дела». Однако, с его слов, уголовное дело возбуждено по «нескольким поставщикам, в том числе иностранным». Статья 178 УК, однако, предполагает действия, в которых могут участвовать не менее двух сторон. Ни одна крупная компания, включая ЦВ «Протек», «Фармстандарт», иностранных поставщиков, не подтвердила, что в отношении ее проводились или следственные действия СК, или проверки ФАС по открытому делу.
Это уже вторая попытка Генпрокуратуры найти виновных в росте цен на фармрынке. Так, в ноябре 2009 года ведомство обнародовало результаты годовой проверки ценообразования на российском фармрынке. Хотя рост цен на ряд лексредств признан Генпрокуратурой «необоснованным», уголовных дел не возбуждалось, ряду аптечных сетей («Аптека-Сити», «Аптекарь», «Ригла», «Аптечная сеть 36,6») вынесено предостережение по выявленным фактам завышения цен, на чем дело и завершилось. В свою очередь, Минздрав обращает внимание на то, что средств для ограничения конкуренции у него нет. При срыве аукционов 2008-2009 годов, в результате которых заключались контракты с единственным участником, Минздрав не мог их не заключать — это «императивная норма закона». В других же случаях в законодательстве «отсутствует механизм контроля со стороны госзаказчика за возможностью сговора участников торгов».
Другой собеседник, участник фармрынка, отмечает: все игроки на рынке госзакупок лексредств «прекрасно понимают, что закон №94 несовершенен» и в сфере госзакупок лекарств идет «постоянное выкручивание рук». Но доказать коррупционные действия невозможно — формально закон исполняется, полагает собеседник, констатируя при этом: главное доказательство — в том, что цены по госзакупкам в госпитальном сегменте фармрынка выше, чем по розничному рынку. Тем не менее СК будет сложно доказать, что ограничение конкуренции чиновникам Минздрава удалось без соучастия компаний и без материального интереса. Формулировки статьи 178 УК, которые предполагают ответственность от штрафа до пяти лет лишения свободы, фактов коррупции сами по себе не предполагают — иначе у Генпрокуратуры были бы основания подозревать в Минздраве не «ограничение конкуренции», а хищение бюджетных средств.
Дмитрий Бутрин, Ирина Парфентьева, Дарья Николаева, Коммерсантъ
